†
Мир тебе и бл<агословени>е Божие,
дорогое чадо мое, м<ать> Ксения!
Поздравляю тебя со днем твоего Ангела! Будем благодарить Г[оспо]да, что Он, человеколюбивый Владыка наш, сподобил тебя носить сие св<ятое> имя (Ксения — странная) и быть на деле странницей.
Мои книжки прими и сохрани на случай нашего соединения с тобой вне Москвы. Молись: еще у меня не все кончено[1]. На время можешь устроиться у Ел<ены> — как та тебе предлагает[2]. Говеть Г[оспо]дь бл<агослови>т (если не готовилась к 24, то //
можешь к Сретению, или когда тебе удобно).
Г[оспо]дь тебя простит за все писаное.
Г[оспо]дь с тобою. Прости.
Т<вой> д<уховный> о<тец> нед<остойный> С<хи>-А<рхимандрит> И<гнатий>.
21/I 32 г.
Параман в книжках — ст<арца> Зосимы Верх<овского>[3] — тебе.[4]
[1] То есть следствие по делу о. Игнатия еще не закрыто. Из предыдущей фразы видно, что существовала опасность его высылки из Москвы.
[2] Возможно, – Е. И. Рожина. См. прим, к письму 6.
[3] Преподобный Зосима (Верховский; 1768–1833) – пустынник, старец, аскетический писатель; основатель женской Троице-Одигитриевой пустыни под Москвой, часть насельниц которой с 1920-х гг. окормлялась у отца Игнатия. Прославлен в лике местночтимых святых Московской епархии 23 июля 2000 г.
[4] Приписка синим карандашом.